Необустроенность территорий, отсутствие продуманных мероприятий по проведению переселения, а также нежелание местной военной администрации разрешить поселение иностранных выходцев на казенных землях в приграничном регионе сдерживали темпы немецкой миграции на Северный Кавказ в первой половине XIX века. К концу 40-х годов XIX века на территории региона существовало пять лютеранских колоний – Каррас (современный поселок Иноземцево на Кавказских Минеральных водах), Константиновская, Николаевская, Иогансдорф (современный дачный поселок Молочный под Ставрополем), Каны (село Каново) В середине XIX века ареал расселения немцев в регионе расширился. Немцы обустроились на Тереке и Кубани.

В этот период колонии возникали на казенных землях. Под новые поселения предоставляли только смежные с уже существующими колониями земли, в результате чего колонисты нередко оказывались в крайне невыгодных, природных или социально-этнических условиях. Водворение новых колонистов разрешалось только в случае, если они желали присоединиться к родственникам или же владели полезными для колонии ремеслами. Юридическое оформление поселений, требующее уточнения количества поселенцев, определения мест их выхода, решения спорных земельных вопросов, длилось в течение десятилетий.

Со второй половины XIX века в результате капиталистических процессов в сельском хозяйстве немецкая колонизация становится интенсивнее. Она охватила Дон. Самым распространенным типом протестантских поселений в Области Войска Донского являлись так называемые Sippen-Siedlungen (клановые или родовые поселения) . До начала XX века основная часть протестантских поселений возникала на купленных или арендуемых частновладельческих землях. Цены и арендная плата за землю в северокавказском регионе были значительно ниже, чем в Поволжье и Причерноморье. Новые поселения на казенных землях возникали в этот период только в исключительных случаях на основании личного разрешения императора или великих князей. Все переселенцы получали право выбора места для будущего поселения. На казенных землях устраивали пробные поселения на два – три года,  на частновладельческих аренда предшествовала покупке земли. Чаще всего земли приобретали всем обществом в кредит при посредничестве банков.

Немецкое население пополнялось не только в результате миграции из внутренних губерний Поволжья, Бессарабии, Причерноморья, но и иммиграции с территории Германии. Иммигранты могли сохранять иностранное подданство, переселенцы из внутренних губерний – принадлежность к прежним колонистским обществам. Фидеикомисс в протестантских клановых поселениях Области Войска Донского, то есть, возможность аренды земли при сохранении принадлежности к прежним колонистским обществам во всех колониях Северного Кавказа, сложность отношений колонистов с местными горскими народами обусловили мобильность немецкого населения .
До второй половины XIX века колонии обладали особым статусом: не входили в состав волостных обществ, подчинялись надзору окружных начальников и т. д. С 1871 года в результате общегосударственных реформ немецкие поселенцы были причислены к разряду крестьян-собственников. С этого времени изменились условия создания протестантских сельских обществ. Теперь они включались в состав волостей. С 1881 года немецким поселенцам вменялось в обязанность несение воинской повинности. В ходе этих реформ бывшие колонисты сохранили право самоуправления и некоторые личные преимущества.

В протестантских (лютеранских и меннонитских) поселениях, возникших на казенных землях, размеры земельных наделов устанавливались администрацией. Как правило, такие наделы были в 30, 35, 60, 65 десятин на одну семью. Землепользование носило общинный характер, при котором сохранялась чересполосица на пахотных землях, но отсутствовали переделы земли. Ею пользовались на правах владения .

Агротехника протестантских поселенцев в конце XIX начале XX века отличалась от русской крестьянской и весьма разнилась среди колонистов. Отбор способов обработки почвы под озимые и яровые, уборки урожая основывался на принципах наибольшей рациональности и эффективности . Для немецкого земледелия были характерны многопольный севооборот с плодопеременной системой. Высокая рентабельность протестантских хозяйств была обеспечена комплексом условий: использованием последних достижений в агрономии и зоотехнике (районирование сельскохозяйственных культур, разведение лучших племенных константных и новых пород и т.д.), применением передовой сельскохозяйственной техники и способов обработки земли, грамотной экономической политикой внутри колоний и отдельных экономий.

Немцы заложили основу такой отрасли сельского хозяйства, как молочно-товарное направление в животноводстве, которое было новым не только в масштабах Северного Кавказа, но и всей России . Созданием плодопитомников, где проводили отбор наиболее устойчивых сортов фруктовых деревьев, и оросительной системы немецкие поселенцы положили начало промышленному выращиванию фруктов. Немецкое население способствовало развитию перерабатывающей промышленности: кожевенной, маслобойной, сыроварению и др.  Колонии обеспечивали потребности региона в ремесленниках различных специальностей. Большую роль колонисты сыграли в распространении сельскохозяйственных машин. Несмотря на этническую и конфессиональную изоляцию, северокавказские немцы-лютеране сохраняли более широкие, чем в других регионах, хозяйственные связи с русским населением вследствие своего дисперсного расселения. При этом немцы, заимствуя отдельные приемы русской и горской традиционных систем ведения хозяйства, оказали положительное влияние на развитие крестьянских, казачьих и горских хозяйств. Русские и горцы перенимали у немцев приемы обработки земли и бережное отношение к ней, способы хранения получаемой продукции. В целом, хозяйственно-экономическая деятельность протестантских поселенцев способствовала формированию инфраструктуры, общего экономического потенциала региона .

Немецкое население Кубани, Дона и Северного Кавказа было поликонфессиональным, хотя и преимущественно лютеранским. Для многих протестантов религиозный фактор обусловил их появление в регионе. Так, в соответствии с религиозными убеждениями последователи меннонитства, «движения исхода» нашли на обустраивающемся Северном Кавказе места с простыми формами жизни, что позволило им приблизить свой быт и уклад к евангельским нормам. Благоприятные условия для миссионерской деятельности привлекли сюда последователей реформатства. Штундисты и часть их русских последователей, в последствии ставших в авангарде русского баптизма, были высланы на Северный Кавказ, подвергаясь преследованиям со стороны Православной церкви .

На протяжении ХIХ–ХХ вв. на территории Кубани и Северного Кавказа существовало шесть евангелическо-лютеранских приходов, которые объединяли лютеран и реформатов. Все приходы с филиалами входили в местную Московскую Консисторию. Высшим административным церковным органом была Генеральная Консистория (Санкт-Петербург). Организация управления евангелическо-лютеранскими приходами Северного Кавказа при дисперсном расположении сельских религиозных общин имела свои особенности. Так, в отличие от управления приходами Поволжья, оно осуществлялось не общим собранием прихожан, а представительным органон – церковным советом. Другой особенностью евангелическо-лютеранских приходов Юга России являлось то, что в удаленных сельских общинах духовным посредником и авторитетом был кистерлерер (der Kusterlehrer – церковный учитель) . Деятельность пастора протекала в основном в городе. Несмотря на удаленность Генеральной и Московской Консисторий, связь с приходами была постоянной. Так, новороссийский  пастор Шульц с 1893г. духовно окаймлял и Черноморскую губернию и Кубанскую область, постоянно совершая духовное попечительство в городах. Новороссийске, Екатеринодаре, х. Михаэльсфельд и др.

В первой половине XIX в. переселение немцев – протестантов, как впрочем, и представителей других национальностей на Северный Кавказ шло медленно. Это было вызвано многолетней Кавказской войной.
В Кубанской области и Черноморской губернии первые немецкие лютеранские поселения появляются с 1852 г. Активное переселение немцев из Бессарабии и Таврической губернии началось после окончания Крымской войны 1853–1856 гг. Условия поселения, льготы и земельный надел определялись в каждом конкретном случае .

Так, для первой немецкой колонии в Черномории – Михельсталь, 1852 г. – были установлены по 30 десятин земли на каждое семейство, ссуда на обзаведение до 175 рублей серебром, с рассрочкой на 10 лет, восьмилетняя льгота в платеже казенных податей. Колонии было выделено 100 десятин земли под постройку церкви – несмотря на то, что официально иностранным колонистам полагалось 60 десятин.

Семеновским колонистам (1863 г.) также были наделены 30 десятинами земли на семью .
Однако в денежном пособии им было отказано, а освобождение от всех податей и повинностей предоставлено только на семь лет. Разрешалась постройка молитвенного дома, но дополнительной земли под него выделено не было.

Меннониты из Таврической и Екатеринославской губерний основали две колонии в Баталпашинском отделе Кубанской области: Вольдемфюрст – в 1863 г., Александерфельд – в 1865 г. По их прежним привилегиям им было выделено по 65 десятин на семью .

Права колонистов определялись «Уставом о колониях иностранцев в Империи» издания 1857 г., где оговаривались привилегии, свободы и обязанности колонистов. Устав закрепил социальный и правовой статус колонистов в Российской империи .
Политические и социальные реформы, проводимые российским правительством в 60-х гг. XIX в., не могли не коснуться иностранных колонистов. 4 июня 1871 г. издан специальный закон «Правила об устройстве поселян-собственников (бывших колонистов), водворенных на казенных землях» . По новому закону колонисты переименовывались в поселян-собственников, а в отношении административном и судебном причислялись к разряду крестьян-собственников, сохранив личные преимущества. Поселянам предоставлялись права пользоваться и распоряжаться по своему усмотрению данными им во владение по записям землями. Все поселенные в России поселяне-собственники сохраняли право пользоваться свободой в отправлении веры по своим уставам, учению и обрядам.

Ранее бессрочно дарованные Правилами от 4 июня 1871 г. льготы ограничивались десятилетним сроком. Свободу от воинской повинности поселяне сохраняли только в течение десяти лет – с 1871 по 1881 г.  Эту повинность несли даже меннониты. С учетом их вероисповедания они проходили службу в лесничестве. По истечении льготных лет немецкие колонисты уравнивались с казенными крестьянами в несении повинностей и уплате платежей. Самоуправление колоний резко ограничивалось, местное делопроизводство в обязательном порядке переводилось на русский язык. Управление поселениями передавалось в ведение общих губернских и уездных управлений.
По новым правилам сельские общества и волости поселян должны были устраиваться на основаниях, указанных в ст.ст. 40–45 Общего Положения о крестьянах, но с некоторыми дополнениями. Так, немецкие колонии, входящие в состав округа, расположенного в нескольких уездах, образуют в каждом уезде отдельные волости. Селение, которое по дальности расстояния не может войти в состав образуемой волости, составляет особую волость, если в нем числится около 300 душ, или же присоединяется к ближайшей крестьянской волости.
В Кубанской области в местах компактного расположения смешанных лютеранско — меннонитских колоний были образованы: Эйгенфельдская волость, в состав которой вошли колонии Эйгенфельд, Розенфельд, Александрфельд, и Семеновская волость, соединившая колонии Семеновскую и Ново-Николаевскую. Колония Лилиенфельд, расположенная вдали от других протестантских поселений, вошла в состав русской Новомихайловской волости .

Поселения, не имеющие административного устройства, принудительно причислялись к существующим обществам и волостям. Российское правительство старалось избегать образования самостоятельных крупных иностранных поселений из подданных других государств. Формирование новых колоний практически завершилось, как и выделение свободных земель. Единственной возможностью расширения земельных владений стало их приобретение у коренного населения. Законодательство позволяло приобретать колонистам новые земли, но на условиях личного владения и дисперсного расселения колонистов .
Местные власти Кубанской области и Черноморской губернии руководствовались основными положениями об иностранных поселенцах в Российской империи. Правовой статус протестантских колонистов за время их пребывания в России практически никогда не носил постоянного характера. На правовое положение иностранных поселений влияла как внешняя политика, так и внутренние социально-экономические и политические процессы, происходившие в государстве .

Учитывая специфику менталитета прибывших на новую Родину колонистов, необходимо было обустраивать свой быт в соответствии с теми морально – нравственными, культурными и духовными традициями в которых они были взращены и  воспитаны. Религия, а точнее исповедание колонистов по — преимуществу относилось к западным направлениям христианства, а именно: евангелическому лютеранству и меннонитству . Без духовного попечения, образования и наставления в вере, которая являлась залогом спасения в соответствии с доктринальным учением евангелическо-лютеранских и меннонитских общин не представлялась возможной полноценная жизнь новопоселенцев на осваиваемых территориях.
В конце XIX начале XX вв. немецкое население России было представлено двумя группами: потомками первых иммигрантов, имевших российское гражданство, и подданными Германии и Австро-Венгрии, сохранившими иностранное подданство в течение всей жизни в России. Эти две категории составляли определенную общность, именуемую российскими немцами. Сохранив язык, этническую самобытность, немецкий менталитет, они считали себя российскими гражданами .
Помимо лютеран и меннонитов, объединенных административно, в регионе обосновались сторонники «Движения исхода» . Это движение было вызвано к жизни дальнейшей трансформацией протестантизма на территории Германии в начале XIX века в результате распространения апокалипсических настроений. Организатор движения пастор гессельбергской лютеранско-реформатской общины Самуэль Г. К. Клетер, в соответствии с эсхатологическими представлениями, определил Северный Кавказ как одно из мест спасения на Земле. На территории Ставропольской губернии, Кубанской и Терской областей сторонники Исхода основали восемь поселений. Центром «движения исхода» стала колония Гнаденбург Терской области (ныне село Виноградное близ города Прохладного в Кабардино-Балкарской республике). В мае 1882 г. Гнаденбург получил статус немецко-российской общины «Исхода», подчиняющейся в светских делах законам России. Общинники объявили себя последователями догматов веры гернгутских братьев и ввели строгую регламентацию всех сторон жизни, основанную на религиозно-этнических нормах .

Наиболее распространенными из других протестантских конфессий оказались меннониты и штундисты (баптисты). В начале XIX века меннониты заселили Крым и Новороссию. Здесь в результате дальнейшей трансформации из меннонитства выделилась группа так называемых «новоменнонитов». Они подверглись преследованиям со стороны староменнонитов. Создав братскую общину, новоменнониты переселились в Кубанскую область и Ставропольскую губернию. Как и для всех реформированных церквей для них было характерным соединение общественного и религиозного устройства и порядка. Религиозные убеждения новоменнонитов требовали серьез¬ного отношения к жизни. Духовный старшина хорошо знал нравственный облик каждого меннонита. Поведение членов братства строго регламентировалось, в случае нарушения этих норм, провинившегося отлучали от братства. Новоменнонитов отличала веротерпимость. Уже очень скоро в этих колониях рядом с ними поселились староменнониты и лютеране. В колониях Вольдемфюрст и Александерфельд (ныне эти два поселения объединены в одно административно-территориальное единицу под названием Кочубеевского района в Ставропольском крае) нашла приют группа менноннтов, именовавших себя «друзья Иерусалима» или община храмников, так как их первоначальной целью было построение храма в Иерусалиме. Активной группой были адвентисты или субботники. Меннониты всех толков в этих колониях часто объединялись для совместных молитвенных собраний, особенно в праздничные дни. Нередко к ним присоединялись и лютеране. Лютеранский пастор, возглавлявший приход, редко бывал в общине и поэтому лютеране объединялись с меннонитами для отправления веры. Лютеране при этом сохраняли конфессиональную самостоятельность .

Появление приверженцев протестантских конфессий на Юге России было добровольным. Исключение составили последователи штундизма, которые были высланы на Кавказ с Украины в административном порядке. Название «штундизм», заимствованное из немецкого языка (Stunde – час), объединяло неоднородные явления в разных местах России, возникшие в 30 – 40-х годах XIX века. Штундисты занимались пропагандой Евангелия и одним из важных условий штунды было самостоятельное чтение Библии, для чего отводились специальные часы и требовалась обязательная грамотность последователя этого учения. Штундистов принудительно расселяли в колониях Великокняжеской, Мартынсфельд (ныне село Мартыновское Ипатовского района Ставропольского края), Фридрихсфельд (ныне село Золотаревское Ипатовского района Ставропольскою края)  и других колониях, где они находили тайных сторонников и последователей, как среди немцев, так и среди русских.
Последователей римско-католической конфессии на Северном Кавказе было немного. Немцы-католики населяли колонии Грюнталь, Петерсгейм, Иосифгейм Области Войска Донского и колонии Семеновскую, Ново-Николаевскую, Рождественскую Кубанской области .

Существенным признаком протестантских поселений Северного Кавказа являлась поликонфессиональность, которая обусловила дальнейшую трансформацию протестантизма. В результате слияния новоменнонитов, баптистов, штундистов появились новые общины евангельских христиан. Религиозные нормы служили основным регулятором общественных отношений. Они глубоко проникали во все сферы жизнедеятельности протестантских поселенцев, превратившись в мощный фактор формирования этнической общности.
Немецкие колонисты внесли огромнейший вклад в освоение Северного Кавказа Россией, потому что вся экономика Северного Кавказа была создана ими. Генерал А. П. Ермолов однажды сказал: «Кавказ – это огромная крепость, с миллионным гарнизоном. И штурм ее будет стоить очень дорого» . Но Россия смогла овладеть этой неприступной «крепостью», во многом благодаря немецким поселенцам.